Вскоре после освобождения Мелитополя, в декабре 1943 г., сотрудниками горисполкома был составлен список православных церквей, действовавших на территории горсовета. Их было всего шесть: в самом городе — Александро-Невский собор, в Кизияре (современный микрорайон) — Троицкая церковь, на Круче (Красная Горка) — Алексеевская, на Новом Мелитополе — Николаевская, в Песчаном — церковь св. Андрея Критского и кладбищенская Иоанно-Предтеченская церковь. Все они были заново открыты в период оккупации: Николаевская церковь — в 1942 г., а остальные — в 1941 г. О судьбе некоторых из них и пойдет речь.

Как «здорово» все начиналось

Поскольку все церкви были открыты при немцах, то теперь, с точки зрения местных властей, они занимали свои помещения незаконно. И горисполком попытался их выселить: в июне 1944 г. такое предложение сделали общине Троицкой церкви, а летом 1946 г. — Александро-Невскому собору. Что вышло в первом случае, неизвестно, а вот во втором все усилия городских властей оказались тщетными — Александро-Невский собор так и не стал клубом, антирелигиозным музеем или складом для комбикорма.

Алексеевской церкви на Красной Горке повезло меньше. Здание, в котором она находилась в период оккупации, взорвали фашисты в сентябре 1943 г., и прихожане долго скитались по частным квартирам. Наконец в мае 1944 г. община приобрела у артели «Плодопром» здание по ул. Пушкина, а вместе с ним и соседа — некоего гражданина Банова. Это соседство доставило церкви немало хлопот. В августе 1948 г. Банов начал делать к своему дому пристройку, отхватив при этом часть земли, принадлежавшей церкви. Помещение он пристроил почти вплотную к храму, так что пройти между зданиями можно было разве что боком. Возмущенный такой наглостью, церковный совет обратился к заведующему горкоммунхозом. Тот прислал главного инженера горкоммунхоза и техника инвентарбюро, которые, осмотрев участок, обнаружили, что Банов действительно залез на церковную землю, составили акт и потребовали снести часть пристройки в течение одного дня. Но он, как ни в чем не бывало, продолжал строить дальше. В октябре 1948 г. церковный совет обратился в горкоммунхоз еще раз, оттуда верующих направили в горсовет, и, по-видимому, круг замкнулся.

Прошло полтора десятка лет. В феврале 1958 г. староста Алексеевской церкви Т. Поповский обратился к уполномоченному совета по делам русской православной церкви при облисполкоме Е. Сидоренко с просьбой разрешить капитальный ремонт здания и строительство сторожки. Знал бы он, чем это обернется...

В здании мог вот-вот рухнуть потолок, но Сидоренко ремонт делать не разрешил и строительство сторожки посчитал ненужным. Тогда староста обратился в Киев — к уполномоченному совета по делам русской православной церкви при Совете Министров УССР. Его заявление бумерангом вернулось в область, все к тому же Сидоренко, с сопроводительным письмом. В нем киевский чиновник писал:

Прошу Вас еще раз проверить техническое состояние молитвенного дома в г. Мелитополе на Круче, и если дом действительно окажется аварийным, то необходимо запретить религиозной общине им пользоваться.

Последние шесть слов в документе подчеркнуты красным карандашом. Что это — завуалированное руководство к действию или раздумья подчиненного?

В августе 1958 г. здание церкви осмотрели специалисты и признали его аварийным. Вот теперь можно было «запретить религиозной общине им пользоваться». На храм повесили замок, а ремонт делать так и не разрешили.

История Алексеевской церкви закончилась в сентябре 1959 г. снятием общины с регистрации. В заключении по этому вопросу, составленном все тем же Сидоренко, значится:

Молитвенное здание общины, произведя капитальное переоборудование, предполагается использовать для размещения городской детской библиотеки, которая до сего времени своего отдельного помещения не имеет.

Глас народа

Тогда же, во второй половине 50-х годов, местным властям стала мешать еще одна церковь — Троицкая, находившаяся в поселке Кизияр. Она арендовала у города дом по ул. Ломоносова, в 30-40 метрах от трассы Москва — Крым. Именно близость транспортной артерии и послужила поводом для того, чтобы выселить общину куда-нибудь подальше: пусть не мозолит глаза едущему на отдых начальству. Правда, сделать это удалось не сразу: три года верующие не хотели освобождать здание, надеясь его купить. Но власть не пошла на уступки и в марте 1960 г. богослужения в церкви проводить запретила.

Тогда община арендовала частный домик вдали от трассы и начала приспосабливать его под церковь. Пока шел ремонт, «от соседей этого домика и жителей квартала горсовету поступили персональные и коллективные заявления с просьбой не разрешать функционирование молитвенного здания, т. к. оно будет мешать отдыху и воспитанию детей». Все это известно из заключения о снятии общины с регистрации, которое в июле 1960 г. составил уже знакомый нам Сидоренко и отправил на утверждение в Киев. К мнению трудящихся в столице прислушались, и в сентябре 1960 г. Троицкая церковь тоже прекратила существование.

Загадка Песчанской церкви

Последней жертвой антирелигиозной кампании стала кладбищенская Иоанно-Предтеченская церковь в поселке Песчаное. О том, что стало причиной ее ликвидации, можно только догадываться. Ни в заключении о снятии общины с регистрации, ни в других документах нет ни слова о каких-либо конфликтах верующих с властями. Сказать, что церковь бедствовала, тоже нельзя. Наоборот, в последние годы дела у общины шли очень даже неплохо: доходы ее составляли «в 1959 г. — 13434 рубля, в 1960 г. — 15229 руб., в 1961 г. — 15971 руб.». А потом стало твориться что-то непонятное. «Двадцатка и исполнительные органы общины распались. Постоянный священник в общине верующих с августа 1961 г. отсутствует и церковной службы с того времени в молитвенном здании не было». Закончилось все тем, что верующие попросили «Мелитопольский горсовет и правление соборной церкви в Мелитополе присоединить их к последней», а здание «принял горкоммунхоз и переоборудует для своих хозяйственных целей».

Бег по кругу

Были в Мелитополе и другие религиозные конфессии, но информации о них удалось найти гораздо меньше. В основном это переписка сотрудников облисполкома с городской исполнительной властью. Из нее видно, насколько безнадежными были попытки верующих вернуть принадлежавшие им когда-то молитвенные здания: их письма в высшие инстанции, сделав круг, возвращались к областным чиновникам, которые на все их просьбы отвечали отказом.

Так, например, из письма зампредседателя облисполкома от 20 апреля 1955 г. известно, что мелитопольская община евангельских христиан-баптистов обращалась в Президиум Верховного Совета СССР и в Совет по делам религиозных культов с просьбой «возвратить им их бывший молитвенный дом, находящийся в гор. Мелитополе по ул. Акимовской № 3 и изъятый местными органами власти в 1937 г.». Заявление было передано на рассмотрение облисполкома, который дом возвращать отказался, ссылаясь на то, что «указанное религиозное общество в 1937 г. распалось и прекратило свое существование». Такой же эффект имело и обращение верующих к Хрущеву.

Верующие иудеи тоже пытались вернуть свою синагогу. Еще в 1945 г. они обратились в приемную «всесоюзного старосты» М. И. Калинина — тогдашнего главы Верховного Совета. Их заявление обычным порядком переслали на место, а местные власти верующим, естественно, отказали — в здании синагоги к тому времени уже размещалось ремесленное училище. Правда, поначалу был и другой вариант — восстановить одно из разрушенных зданий и организовать в нем молитвенный дом или обосноваться в частном доме. Причина таких уступок была очень простая — власти боялись, что верующие начнут собираться нелегально и на этих собраниях «проводить не нашу работу».

Но договориться сторонам так и не удалось: спустя десять лет в документах горисполкома встречаем сведения о том, что в 1957-58 гг. верующие иудеи обращались и в республиканские, и в союзные инстанции с просьбой вернуть им здание синагоги или разрешить собираться на частной квартире если не постоянно, то хотя бы в дни религиозных праздников. Но заявления снова и снова бумерангом возвращались в область, где им под разными предлогами отказывали.

«...немає й Бога, тільки я!»

Бурная атеистическая деятельность местных властей к началу 70-х дала свои результаты. Об этом свидетельствует отчет секретаря горисполкома за 1973 г. В нем сообщается, что «в гор. Мелитополе функционирует один православный собор Александра Невского, община евангельских христиан-баптистов. Других зарегистрированных религиозных обществ не имеется». Глядя на нынешнее конфессиональное разнообразие, в эти данные веришь с трудом...

Роман Клочко